Лето подходило к концу, а вместе с ним и отпуска учителей. В школе заканчивался ремонт, и малярам оставалось закончить покраску фасад и вымыть снаружи окна. Мария Филипповна была в нервозном состоянии оттого, что ремонт немного затянулся. Внутри наводили чистоту и лоск технички. Они протирали от пыли парты, окна, двери, полы, пропалывали клумбы с цветами. Но к первому сентябрю всё было закончено, и школа гостеприимно раскрыла свои двери.
Вот и наступил для Марины Пичугиной и ее одноклассников первый день последнего учебного года. Придя в школу, все радовались друг другу. В классе одни девочки собирались небольшими группами посудачить, другие кокетничали с мальчиками, а мальчики, вернее, уже не мальчики, а парни, важничали перед ними. У парней голос приобрел взрослый тембр, а некоторые даже басили, и почти у всех появился нежный пушок на верхней губе.
Марина смотрела на сверстников и удивлялась, как все повзрослели, похорошели, да, если правду сказать, то и сама она от других не отстала, только боялась сама себе в этом признаться. В отличие от своих сверстниц, она совсем не красилась, так как в этом не находила никакой надобности.
- Девочки, - засмеялась Анжела, - надо нам Пичугину подкрасить, чтобы она не отличалась от нас.
- Ну-ну! - усмехнулась Марина, удивляясь её бестактности. — Попробуй! Только не советую: а вдруг я красивее тебя окажусь? Только имей в виду, что не только лицом должен быть красив человек, а умом и мыслями. Так что, Лукина, лучше собой занимайся!
- А я и занимаюсь. Только за тебя стыдно: как ворона белая среди нас! — усмехнулась первая красавица класса.
Вокруг них создалась тишина. Всем был интересен исход этого поединка. Марина чувствовала, что, если не даст отпор этой задаваке, то уважение класса к себе, по крайней мере, наполовину потеряет. А это не последнее дело.
- А ты, как ворона крашеная. Что же: красота есть – ума не надо! — отпарировала Марина.
Вокруг раздался дружный смех.
Анжела залилась краской. Она готова была наброситься на обидчицу, но выдержала эту минутную слабость и с вызовом посмотрела на Марину:
- Я, по-твоему, дура?
- Я так не говорила.
- Но я намек твой поняла.
- Понимай, как хочешь.
- Ну, знаешь, так меня еще никто не оскорблял! Я тебе этого не прощу! - с угрозой проговорила она и села за парту.
- Ты же первая ее вороной назвала, – заступилась за Марину Таня Титова.
- Она больше меня оскорбила, чем я ее, - в душе красавицы кипела обида.
- Подумаешь, оскорбили бедняжку беззащитную, — проговорил кто-то из мальчиков.
- Да хватит вам цапаться! Давайте жить дружно! - подала голос Нина Куценко. – Не хватало первый день себе испортить!
- Я виновата, что она шуток не понимает? Можно было по-другому ответить, — зло проговорила Анжела. «Это ей даром не пройдет!» - подумала она, решив показать этой серой «Пичуге» ее место.
Ребята быстро разошлись по своим местам, видя, что зрелищ больше не будет. Прозвенел звонок, и прибежали те, кто еще не был в классе, среди них Лена, Костя, Тимур, а вслед за ними пришла их классная руководительница.
Ирина Степановна поздравила свой класс с началом нового учебного года и начала первый урок.
- Что там произошло у тебя с "этой"? — шепотом спросила Лена Марину.
- Так, ничего особенного, после расскажу, — тоже шепотом пообещала ей Марина.
- Эх, жаль, не при мне это было! Я бы за тебя вступилась. У меня язык чешется на эту фифу.
- Да все нормально! Я тоже смогла за себя постоять.
На перемене Лукина незаметно от других передала Пичугиной записку, в которой она прочитала: «Встретимся один на один после уроков на заднем дворе. Приходи, если не боишься. А.Л.». Марина поняла, что эта встреча не сулит ничего хорошего, но отказаться означало струсить, а трусихой она себя не считала.
- Сегодня тебе придется без меня идти домой, - предупредила Марина подругу.
- А что такое?
- Мне надо задержаться в школе. Решить вопрос с консультацией.
- Какой такой консультацией?
- Долго рассказывать. Потом скажу.
- Ну ладно. Надо так надо, - дернула плечиком Лена.
После уроков, когда ребята отправились по домам, Марина зашла на задний двор и увидела поджидающую её Лукину. Место было довольно глуховатое; в густых зарослях кустарника они были скрыты от посторонних глаз. Будучи на полголовы выше своей одноклассницы, Анжела смерила ее презрительным взглядом:
- Пришла, всё-таки, не побоялась!
- А что мне тебя бояться? Ты же не волк, не съешь меня.
- О даже как! Ну повтори, что ты про меня сказала в классе!
- Что именно? — Марина старалась не выдать свое волнение.
- То, как ты меня обозвала.
- А тебе это хочется?
- Мне в морду дать тебе хочется.
- Не сомневаюсь! Для этого и позвала сюда.
- Ладно, если ты сейчас извинишься предо мной, то я тебя прощаю.
- С какой стати мне извиняться, если ты сама меня вынудила?
- Тогда получи свое, мышь серая! – и с размаху залепила увесистую пощечину. – Знай свое место, чмо! – надменно проговорила она, повернулась и зашагала прочь гордой походкой.
- Ничего себе! – рука Анжелы оказалась несколько тяжеловатой, не даром она занимается в секции волейбола. На глазах Марины выступили слезы от боли и обиды. Она не могла так просто отпустить обидчицу и, набрав пригоршню земли, кинулась вдогонку.
- Стой, Лукина! — крикнула она, и та остановилась.
- Ну, стала! По другой еще добавить для равновесия? - вызывающим тоном спросила.
Марина приблизилась к ней достаточно близко и, резко бросив в лицо ей землю, тут же набросилась на нее. Вцепившись в роскошные локоны, стала её колошматить.
- Ой, глаза! Пусти, гадина! – заверещала Анжела, закрывая лицо руками. — Ты мне глаза засыпала, тварь!.. У-у-у! - от боли она завыла. Из глаз, куда попала земля вместе с тушью, текли слезы, которые размазывались по лицу. Сейчас красавица представляла собой жалкое зрелище.
- А ты не тварь, ты не гадина, что меня ударила? Думала, не смогу сдачи дать?
- Воды! Воды скорей глаза промыть! А-а-ай! - стонала Лукина, закрыв лицо руками.
- Подожди! Я щас! – и Марина побежала за водой в школу. В школьном туалете она нашла литровую бутылку и стала заполнять ее водой. Техничка тетя Маша, подтиравшая шваброй пол, с удивлением посмотрела на нее, но промолчала. Она уважала эту вежливую девочку и только кивнула ей на приветствие. Набрав воды, та бегом возвратилась на место, где ждала ее поверженная соперница. На все про все ушло не более трех минут.
- Подставь ладони: я буду понемногу лить, а ты промывай глаза. Земля – не песок, - промоется!
Воды как раз хватило Анжеле и на умывание лица, и на промывку глаз. Марина достала свой носовой платочек и отдала ей утереться.
- Спасибо! – сухо поблагодарила та за услугу и стала приводить лицо в порядок. Пока она это делала, Марина стала извиняться. У нее уже прошла обида на свою обидчицу.
- Прости уж, это была вынужденная мера, — и попыталась пошутить: - Ведь ты меня так ударила, что искры из глаз посыпались!
Шутка возымела действие: Анжела улыбнулась, шмыгнув носом, и, пряча глаза, тоже попросила прощения.
- И ты прости! Только никому из школы не говори про нашу стычку, даже Ленке своей. Не хочу бабских пересудов!
Марина понимала душевное состояние подружки Рогова. В данный момент перед ней сидела не надменная и избалованная девица, а жалкая, потрепанная девчонка, тем не менее беспокоившаяся о своем авторитете.
- Хорошо, не скажу... даже Лене, - пообещала она.
Идя домой, Марина думала об этом инциденте, прокручивая его от начала до конца, и осталась довольной, что они разошлись по-мирному. Она впервые увидела Анжелу без прикрас и напускной спеси. Жалко, что это произошло с ней только после ее поражения. А ведь могла уйти гордой победительницей, если бы не получила отпор. Интересно, извлекла ли она из этой стычки хоть какой-то урок для себя. Ведь на силу всегда найдется сила. Язык-то на что? Ведь не для того, чтобы оскорблять, но и говорить хорошие, приятные слова. Надо с умом им владеть. Так думала она не только про Лукину, но и про себя.
Марина еще и дома анализировала случившееся. «Как все-таки гадко на душе, когда с кем-нибудь у тебя происходит конфликт!" - со вздохом сделала она вывод.
Больше первая красавица класса и её свита не задевали Пичугину, а у неё самой гордыни немного поубавилось. Как ни странно, но она не держала зла на одноклассницу, ранее считавшую "серой мышкой". В её лице она увидела себе равную, с которой нельзя не считаться. Ей даже хотелось иметь ее в числе своих подруг, а не соперниц, но первой предложить дружбу не решалась, поэтому стала держать в отношениях с Мариной вежливый нейтралитет. Что и говорить: этот инцидент связал их общей тайной.
продолжение следует
http://proza.ru/2015/06/13/1116